Мы уже указывали, что классовая структура Русского государства второй поло­вины XVII в. значительно изменилась сравнительно не только с XVI в., но и с первой половиной XVII в. Хотя феодальная боярская вотчина была разгромлена, но возвысившееся вместо неё дворянство стало приобретать полные вотчинные права на свои поместья и на закрепощённое крестьянство.

В служилом дворянстве произошла значительная экономическая дифференциация. Мелкое дворянство беднело, высшее — сосредоточи­вало у себя громадную часть земли закрепощённых крестьян и являлось правящим классом. Государственная власть сохра­нила, таким - образом, тот же феодально-крепостнический характер. Но в период «омуты» и особенно в период дальнейшего устройства и укрепления абсолютистского государства всё большую общественную и экономическую роль стала играть торговая верхушка Москвы — «гости», купцы гостиной и сукон¬ной сотни и провинциальное богатое купечество. Не классовое родство, а экономическая необходимость и взаимные финансовые выгоды заставляли феодально-крепостническое государство привлекать эту формирующуюся крупную торговую буржуазию к делам государственного управления и государственных финансов.
Развитие товарно-денежного обращения, образование с ростом государства обширного и единого национального рынка усиливали роль купечества в этом сложном процессе — вовлечении феодального, натурального хозяйства в товарное обращение. Как мы указывали выше, именно по этому поводу Ленин, характеризуя причины слияния в Московском государстве XVII в. прежних феодальных княжеств и земель, подчёркивает, что слияние это «...вызывалось усиливающимся обменом между областями, постепенно растущим товарным обращением, концентрированием небольших местных рынков в один всероссийский рынок. Так как руководителями и хозяевами этого процесса были капиталисты-купцы, то создание этих национальных связей было ничем иным как созданием связей буржуазных».
Не следует ни преувеличивать, ни сбрасывать со счётов зарождение буржуазии и создание буржуазных связей в народном хозяйстве второй половины XVII в. Феодально-крепостническое хозяйство XVII в. сохраняло свой натуральный в основном характер. Как докапиталистический город, так и особенно деревня XVII в. представляли собой «...сеть мелких местных рынков, связывающих крохотные группы мелких производителей, раздробленных и своим обособленным хозяйничаньем, и массой средневековых перегородок между ними...». Но развитие производительных сил страны, рост общественного разделения труда и развитие товарного обращения с расширением границ государства, с вовлечением его во внешнюю торговлю и с усилением социально-экономической диференциации сделали в XVII в. большие успехи.

В прежней замкнутой натуральной феодально-вотчинной экономике страны зародились элементы, которые в своём дальнейшем развитии превратились в элементы буржуазные. Если в конце XVI и в первую половину XVII в. буржуазные элементы только зарождались и выковывались, то во второй половине XVII в. они уже ясно обнаруживались в общественно-экономической жизни государства.

Как мы указывали выше, одними из самых старых и крупных промышленных предприятий XVI в. были солеваренные, поташные, железоделательные предприятия купцов Строгано­вых, на которых работало до 10 тыс. вольнонаёмных рабочих (и 5 тыс. крепостных). Крупный московский купец Воронин был одновременно крупным железо - заводчиком и судовладель­цем. Купец Грудицын имел соляные и рыбные промыслы. Все они применяли в производстве наёмный труд. Иностранцы Виниус, Марселис, Сведен, Бутенант на своих железоделатель­ных, стеклянных, писчебумажных предприятиях также при­меняли вольнонаёмный труд. Конечно, все эти и другие пред­приятия занимали небольшую долю в народном хозяйстве. Но всё же на них складывались зачатки новых отношений производства уже буржуазного уклада.